Недавно в одной из телепрограмм экстрасенс предупредила учёного, который хранит череп сына снежной женщины Заны: «Он приносит несчастья. Если хотите, чтобы ваши родные были здоровы, захороните его». Прислушался ли он к совету?

Н.Ларин, Екатеринбург

— Когда-то череп хранился у меня дома на балконе, потом в лаборатории института. Сейчас он лежит в металлическом шкафу в гараже. Не думаю, что он может кому-то навредить, — говорит И. Бурцев. — К тому же о плохом воздействии черепа сказала только одна экстрасенс. Другие отрицали это и говорили, что у моей дочери, у которой сейчас есть проблемы со здоровьем, всё будет хорошо и череп тут ни при чём...

Хотя, конечно, совсем отрицать его влияние нельзя. В Азербайджане, Кабардино-Балкарии и Абхазии местные жители признавались мне в том, что видели снежного человека, но рассказывать подробности отказывались. «Мы не имеем права говорить о встречах с этими существами, иначе пострадает наш род», — говорили они. Перед раскопками старики предупреждали меня: мол, не стоит раскапывать могилы — небо может возмутиться.

И, действительно, как только мы закончили, солнце вмиг затянуло тучами, грянул гром, начался ливень... Когда я повёз кости в Москву, у меня поднялась температура до 39-40 градусов. В Кремлёвской больнице в течение 3 недель не могли поставить диагноз. Потом написали, что это москитная лихорадка, хотя такая болезнь в стране последний раз фиксировалась аж в 1918 г.

Конечно, в моей жизни было много потерь — один из участников раскопок погиб, другой умер от рака, несколько лет назад скончалась бывшая супруга, но не стоит всё это связывать с черепом Хвита...

Какой была дикарка?

Это сегодня Бурцев — главный специалист в стране по снежному человеку. Когда-то он закончил авиационный институт, был инженером, потом перешёл работать в райком комсомола. Год жил в Южном Йемене — создавал там молодёжную организацию, три года работал в Афгане — был советником по печати. Знает арабский, персидский, английский. Занимался бы только политикой, если бы в 1965 г. в 25-летнем возрасте не поехал во время отпуска в экспедицию в Кабардино-Балкарию. Услышал там рассказы жителей о встречах с волосатыми существами и загорелся темой на всю жизнь... А потом узнал о снежной женщине Зане, которая жила среди людей в абхазском селе Тхина с середины XIX в.

Старожилы рассказывали, что за дикаркой долго охотились в лесу. Потом поймали и назвали Заной («зан» по-грузински — «чёрный»). После нескольких передариваний она досталась мелкому князьку Эдги Генаба .

Зана была мощной, двухметрового роста, всё её тело было покрыто густыми тёмными волосами. Жила дикарка на участке своего хозяина — сначала в яме, обнесённой частоколом, а когда стала более ручной — в шалаше. Через несколько лет Зана стала откликаться на своё имя, подчинялась хозяину и трудилась на сельхозработах — с лёгкостью таскала 50-килограммовые мешки с кукурузой на мельницу. Но спала по-прежнему только на сырой земле, ела руками и ходила голой.

Кто её «оседлал»?

«В 70-е годы я встретил долгожителя, который, будучи ребёнком, видел Зану. Он рассказывал, что они, мальчишки, любили её дразнить — бросали в неё камни и палки, а она в ответ рычала, — рассказывает И. Бурцев. — Потом нашёл женщину, которая рассказала, что хозяин снежной женщины Эдги Генаба любил устраивать « мальчишники» , во время которых подпаивал Зану вином и устраивал соревнования — тому, кто « оседлает» дикарку, вручал приз. Смельчаки находились, и у Заны стали рождаться дети. Первых младенцев она таскала к источнику и мыла в ледяной воде, поэтому они скончались. Потом жители Тхины начали отбирать у неё новорождённых. Кто был их отцами - неизвестно».

Дети Заны росли в разных семьях, им дали разные фамилии. Всего выросло четверо — две дочери (Гамаса и Коджанар ) и два сына (Джонда и Хвит ).

Потомок снежного человека Заны - Хвит. Фото: Кадр youtube.com

Больше остальных односельчане помнили младшего сына Заны Хвита — он прожил в селе дольше других детей и скончался в 1953 г. в возрасте примерно 70 лет. Двухметровый гигант был очень сильным, имел густые курчавые волосы, пухлые губы и буйный нрав — однажды в ходе драки даже лишился руки. В отличие от своей матери Хвит был настоящим разумным человеком: разговаривал, жил в обществе, был трижды женат и оставил потомство — двух дочерей и сына.

Местные жители знали место захоронения Хвита и показали его Бурцеву — так в руках учёного оказался скелет сына снежной женщины. Череп его отличается от черепа современных людей: клювовидный затылок, грубый рельеф, минимальная ширина лба, «лишняя» кость на затылке.

Чей череп?

Спустя несколько лет в полутора метрах от могилы Хвита было обнаружено ещё одно захоронение — в широкой и короткой могиле находились останки женщины, лежавшей на боку и с подогнутыми ногами. Её череп с выступающей нижней челюстью также сильно отличался от человеческого...

«Занин это череп или нет, точно неизвестно, — говорит И. Бурцев. — В 2006 г. генетик Т. Дисотелл в лаборатории Нью-Йоркского университета исследовал ДНК костей обоих черепов и пришёл к выводу, что они принадлежат близким родст-венникам. А вот антрополог Ш. Бейли поставила родство под сомнение — есть различия в строении.

Вообще первоначально учёные-гоминологи, и я в том числе, считали, что снежные люди — это дожившие до наших дней неандертальцы. Но почему-то ни мы, ни наши оппоненты так и не нашли признаков неандертальцев в их костных останках. В этой связи сенсационное открытие в 2012 г. сделала М. Кетчам , директор лаборатории ДНК-диагностики в штате Техас. Она на протяжении 5 лет изучала 111 биологических образцов снежных людей, собранных в США и Канаде. Исследования показали, что их генетика очень близка к человеческой. Они представляют собой гибрид человека и неизвестного науке существа. Доктор М. Кетчам даже подала заявку в Мировой зообанк на открытие нового вида, назвав его Homo sapiens cognatus — человек кровнородственный».

Сейчас Бурцев продолжает изучать историю Заны. Он нашёл уже более 30 потомков снежной женщины, у которых родились свои внуки и правнуки... Одни по-прежнему живут в Абхазии, другие разъехались по миру. Одна прапраправнучка Заны живёт в Москве, другая — под Орлом, и у её дочери недавно родился сын...

«Кстати, корреспондент « АиФ» Савелий Кашницкий , который и проводил собственные исследования в Абхазии, помог найти некоторых потомков снежной женщины, — говорит учёный. — Савелий также отыскал Анатолия Бгамбу , который считал себя правнуком Хвита. На самом деле Хвит третий раз женился на русской женщине Марии и удочерил двух её детей от предыдущего брака. Потомок оказался некровным... Зато именно он помог недавно найти захоронения внучек Заны по линии её дочери Коджанар! Это настоящая находка! Для генетического определения вида очень важно проследить именно женскую линию. У нас были только материалы потомков сыновей Заны — Джонды и Хвита. А значит, теперь появился реальный шанс узнать, кем же на самом деле была Зана».

История Заны

Статья рассказывает о житье самки реликтового гоминоида среди людей.

В летописи о снежном человеке упоминание существа по имени Зана занимает видное место. Историю Заны исследовали учёные А.А. Машковцев и Б.Ф. Поршнев. Зана - это пойманная и прирученная женщина-гоминоид. Она жила в конце XIX века, похоронена в селении Тхина Очамчирского района.

Многие долгожители этого селения, в частности за сто, Ламшацв Сабекиа (около 105 лет), его сестра Дигва Сабекиа (около 120 лет), Куона Кукунаа (около 120 лет), Алыкса Цвижба (около 130 лет), Шамба (около 100 лет) знали Зану и могли подробно описать. "Пожалуй, нет в окрестностях дома, - писал Б.Ф. Поршнев, - где не сохранились бы семейные воспоминания о Зане".

Дата и место поимки Заны точно не известны. Согласно одному варианту, за ней охотились в горных лесах Заадан, согласно другому - близ морского побережья нынешнего Очамчирского района или еще южнее - в нынешней Аджарии. В пользу Аджарии говорит кличка "Зана", что схоже с грузинским "занги" - темнокожий, негр. Когда ее связывали, Зана яростно сопротивлялась. Ее колотили дубинками, забили рот войлоком, надели на ноги бревно-колоду. Несколько раз ее перепродавали, прежде чем она оказалась собственностью дворянина Эдги Генаба, который отвез ее, связанную, в свою усадьбу в селении Тхина, что на реке Мокви в 78 километрах от Сухуми.

Сначала Генаба поместил Зану в очень крепкий загон из вертикальных бревен. Пищу ей спускали туда, не входя, так как она вела себя как дикий зверь. Зана вырыла себе в земле яму и в ней спала. В таком совершенно диком состоянии она оставалась первые три года. Но понемногу приручалась, и ее перевели в плетеную ограду под навесом в стороне от дома, где сперва держали на привязи, позже стали иногда отпускать на волю. Она не уходила далеко от мест, где получала пищу. В теплом помещении она находиться не любила, круглый год в любую погоду жила во дворе под навесом, где снова вырыла себе яму или нору для спанья. Любопытные селяне подходили к ограде, тормошили ее палками, которые она иногда с яростью вырывала. Детей и домашних животных отгоняла от себя, бросая в них камни и палки.

Кожа у Заны была черной или темно-серой, все тело ее с головы до ног и особенно в нижней части было покрыто черно-рыжеватыми волосами, но не очень густыми. У ступней волос почти не было. Ладони были вовсе без волос. На лице они были совсем редкие, небольшие. Зато на голове, как папаха, возвышалась свалявшаяся копна черных жестких, блестящих волос, гривой спускавшихся на плечи и спину.

Как все гоминоиды, Зана не обладала способностью говорить. За десятки прожитых тут лет не научилась произносить ни одного абхазского слова. Иногда она бормотала, издавала нечленораздельные звуки, а в раздражении - крики. Слух у нее был острый. Она шла на свое имя, выполняла кое-какие команды хозяина, побаивалась его окриков.

Зана была очень рослая, массивная: непомерно большими грудями, что вообще характерно для самок гоминоидов, свисавшими до живота, высоким толстым задом, мускулистыми руками и ногами, но голень от колена до лодыжки была странной формы - без утолщения посередине. Пальцы на руках были толще и длиннее человеческих, на ногах - могли широко раздвигаться. Когда она была раздражена, особенно отодвигался большой палец.

У нее было поразительное лицо. Оно пугало. Широкое, скуластое, с крупными чертами. Плоский нос, со вздернутыми большими ноздрями. Выдвинутая вперед нижняя часть лица наподобие рыла. Широкий разрез рта, крупные зубы. Неестественно выступающий затылок. На низком лбу волосы начинались от самых бровей - лохматых, густых. Глаза имели красноватый оттенок.

Иногда Зана неожиданно начинала смеяться, обнажая белые зубы. Никто не заметил, чтобы она улыбалась или плакала.

Сила и выносливость ее были огромны. Зана могла бежать быстрее лошади. Она переплывала бурную реку Мокви даже в разлив, а в холодном роднике, который до сих пор носит ее имя, купалась летом и зимой. Легко поднимала одной рукой и несла на голове в гору с мельницы пятипудовый мешок. Неуклюже, как медведь, лазила на деревья за фруктами, грецкими орехами.

Чтобы полакомиться виноградом, сдергивала на землю целую лозу. В жару ложилась вместе с буйволами в воду источника. По ночам уходила бродить по окрестным холмам. От собак и при иной необходимости оборонялась огромными палками. Странно обращалась с камнями: разбивала их, стуча друг о друга.

У людей Зана смогла научиться немногому, осталась полуприрученной. В дом иногда входила и даже к столу ее подзывали, но слушалась она только хозяина - Эдги Генабу, а женщины ее боялись и приближались, только когда она была в хорошем настроении. В раздражении и ярости Зана была страшна, кусалась. Хозяин умел ее успокоить. На детей не нападала, но пугала, и детей в округе стращали Заной. Лошади ее боялись.

Ела Зана все, что давали, в том числе мамалыгу, мясо, и всегда только руками. От вина приходила в хорошее настроение, затем засыпала обморочным сном. Спала она всегда в яме, ничем не прикрывалась, но любила закапываться в теплую золу от потухшего костра. Самое главное, чему Зану удалось научить - это высекать огонь из кремня на трут-лишайник и раздувать. Но дальше этого ее трудовое воспитание, в сущности, не пошло. Ее лишь выдрессировали выполнять несложные приказы словом или жестом: вертеть ручные жернова, принести дрова или воду из источника в кувшине, снести на водяную мельницу к реке и доставить оттуда мешки, снять хозяину сапоги. Вот и все. Зана не стала человеком. Но она стала матерью людей - и это самое удивительное в ее истории.

Неандерталка неоднократно беременела от различных мужчин. Рожала без всякой помощи. Несла полоскать новорожденного в воде, хотя бы и ледяной. Но метисы не выдерживали этого лесного омовения и гибли. Позже люди начали вовремя отнимать у Заны новорожденных и выкармливать их.

И вот четырежды совершилось чудо: два сына и две дочери Заны выросли людьми - полноценными людьми с речью и разумом, правда, обладавшими физическими и душевными странностями, но вполне способными к труду и общественной жизни. Старшего назвали Джанда, старшую дочь - Коджанар, вторую дочь - Гамаса (умерла в двадцатых годах XX века), младшего сына - Хвит (умер в 1954 году). Все они, в свою очередь, имели потомство, расселившееся по разным местам Абхазии. "Двоих из внуков Заны - сына и дочь Хвита от его второго брака с русской я навестил в 1964 г. в г. Ткварчели, где они работают на руднике, - пишет Борис Федорович. - Молва утверждает, что отцом Гамасы и Хвита был сам Эдги Генаба. Но их записали при переписи под другой фамилией. Показательно, что Зану похоронили на родовом кладбище семьи Генаба, что этих двух младших детей растила жена Эдги Генаба".

Гамаса и Хвит были люди могучего сложения, с темноватой кожей и некоторыми другими как бы негроидными признаками. Но они почти ничего не унаследовали от Заны из неандертальских черт: доминантным оказался комплекс человеческих признаков. Хвита, умершего в возрасте 65-70 лет, односельчане описывали как человека лишь с небольшими отклонениями от нормы. При темной коже и больших губах, волосы, в отличие от негроидной расы, были прямые, жесткие. Голова мала по отношению к размерам тела. Хвит сверх всякой меры был наделен физической силой, нравом несговорчивым, драчливым, буйным. В результате стычек с односельчанами у Хвита была отсечена правая рука. Однако и левой ему хватало, чтобы косить, справляться с колхозной работой, даже лазать по деревьям. Он обладал высоким голосом и хорошо пел. Дважды был женат, оставил троих детей. На старости перебрался из сельской местности в Ткварчели, где и умер, но похоронили его в Тхине, близ могилы матери - Заны.

Гамаса тоже, как и брат, была намного сильнее обычных людей. Кожа у нее была очень темная, тело волосатое. Лицо было безволосым, однако вокруг рта пробивалась растительность. Гамаса дожила лет до шестидесяти.

"С первого моего взгляда на внука и внучку Заны - Шаликуа и Тайю, - продолжает Борис Федорович свой рассказ, - врезалось впечатление незначительной темноватости кожи, очень смягченной негроидности облика. У Шаликуа необычайно сильные челюстные мышцы, за ним слава: может держать в зубах стул с сидящим человеком и при этом танцевать. Шаликуа наделен даром подражать голосам всех диких и домашних животных".

Это все, что узнал Борис Федорович Поршнев о Зане - реликтовом гоминоиде, палеоантропе, неандерталке (в народе - снежном человеке) и ее потомстве.

Генетический анализ, проведенный на Западе, выявил принадлежность существа к реликтовым гоминоидам.

Не совсем человек

Влиятельная британская газета The Times сообщила о результатах исследования, проведенного профессором Брайаном Сайксом из Оксфордского университета (Professor Bryan Sykes of the University of Oxford). Ученый проводил генетический анализ останков, полученных из Абхазии. И пришел к выводу, что они не совсем человеческие, а принадлежат некому подвиду, представители которого лишь наполовину люди. И вполне могут быть «снежными людьми». Или йети, как таких называют на Западе. Кроме того, генетически они отдаленно напоминают негров, обитавших в Африке более 100 тысяч лет назад.

Профессор Сайкс с образцами ДНК.

По словам Сайкса, речь идет о Зане — мохнатой двухметровой женщине, которая жила в Абхазии в позапрошлом веке. Легенда о ней ходят до сих пор. Так вот, профессор полагает, что Зана — существо отнюдь не мифическое, а вполне реальное — «снежная женщина».

— Результаты впечатляют, — говорит Игорь Бурцев, кандидат исторических наук, директор международного центра гоминологии — один из тех ученых, благодаря которым научному миру и стало известно о Зане. Он искал ее останки, но не нашел. Отыскал лишь могилу одного из сыновей Заны — Хвита. Образцы его черепа и были переданы западным ученым более 10 лет назад. В 2011 году Сайкс получил еще и образцы крови ныне живущих потомков Заны.

Иными словами, профессор Сайкс не проводил генетический анализ останков самой Заны. Тем не менее, сделал весьма интригующий вывод.

Игорь Бурцев с черепом Хвита — сына «снежной женщины».

Кавказская пленница

Потомки «снежной женщины» до сих пор проживают в селении Тхина Очамчирского района Абхазии — это в 78 километрах от Сухуми. Их предков — то есть «снежных людей» здесь называют очо-кочи — это по-мингрельски. И абнаую — это по-абхазски. Рассказывают, что когда-то их было полным-полно в горных лесах. Приходилось даже истреблять.

В 1962 году в эти глухие места забрел московский профессор Александр Машковцев. Наслушался потрясающих историй про диких обитателей гор. Пересказал их всемирно признанному криптозоологу Борису Поршневу. Тот копнул глубже и нашел людей, которые лично видели отловленного здесь «снежного человека». И даже общались с ним. То есть с ней — «снежной женщиной» по имени Зана. В то время очевидцам было уже далеко за сто лет. Но аксакалы все помнили.

Вот какая история открылась перед Борисом Поршневым. Дореволюционный предводитель Абхазии князь Д. М. Ачба со своей свитой охотился в лесах на горе Заадан. И в который раз увидел мохнатого гиганта. Приказал поймать его в конце концов. Что слуги и выполнили оригинальным образом. Один из них снял пропахшие потом штаны и оставил на видном месте. «Снежный человек» -абнаую- пришел на запах. И пока заинтересованно возился со штанами, выскочившие из засады охотники его повязали.

Абнаую оказался самкой двухметрового роста с непомерно огромными молочными железами. Все ее тело, особенно нижнюю часть, покрывала густая темно-бурая, как у медведя, шерсть длиной примерно с половину ладони. Там, где она потерлась, проглядывала темно-серая кожа. Как у перепуганного негра. Фигура была массивной, мускулистой, зад — крупный и высокий. А голень — почему-то тонкая. Ступни — огромные, широкие, с длинными пальцами, которые обладали способностью широко раздвигаться. Волосы росли и на лице, но редкие. Почти черная шевелюра спереди напоминала папаху с курчавыми завитками. Начиналась почти от бровей. А сзади гривой спускалась к спине. Глаза были красными. Нижняя часть лица выдавалась вперед — словно свиное рыло.

«Снежную бабищу», которую назвали Заной, Ачба подарил своему другу князю Челокуа — это все аксакалы припомнили. А тот отдал князю Эдже Генаба. Он и привез «кавказскую пленницу» в селение Тхина на реке Мокви — в свои владения. Здесь-то и началось самое интересное.

Ах, какая женщина! Двухметровая!

Как утверждают местные жители, за время проживания в селении Тхина Зана рожала не менее 5 раз. Значит, чем-то привлекала местных мужчин в сексуальном смысле. Но, похоже, и сама была не прочь. Ведь наивно полагать, что можно изнасиловать двухметровую атлетку. Больше всего она любила плавать в горной речке — купалась по несколько раз в день. И… выпивала. Князь научил, который и стал, если верить легендам, первым любовником Заны.

Зана — по воспоминаниям очевидцев.

Скорее всего, относительная чистоплотность абнаую, некоторая расслабленность от вина с одной стороны, а также недостаток в горах человеческих женщин — с другой, сыграли решающую роль в установлении межвидовых интимных контактов.

— Первый раз я приехал в Тхину в 1975 году, — рассказывает Игорь Бурцев, — с целью отыскать останки Заны. Но никто не знал точно, где она похоронена — старое кладбище почти было сровнено с землей. Зато мне показали могилу ее сына — Хвита, скончавшегося в 1954 году в возрасте 67 лет. И познакомили с его дочерью — Раисой Хвитовной, внучкой «снежной женщины». Она родилась в 1934 году. Работала почтальоном. «Бабушку в лесу нашли», — спокойно так говорила мне Раиса. У самой же — негроидные черты лица, чуть курчавые волосы и сероватая кожа.

«Снежная женщина», попавшая в кадр в 1967 году в Калифорнии. Абхазские очеваидцы уверяли, что их Зана очень похожа на «американку».

Фамилия йети Сабекия

Первый малыш Заны — вроде как от князя — погиб сразу после рождения. Мамаша окунула его в ледяную воду. Младенец, который был не столь стойким к суровым испытаниям, не выдержал ритуала, очевидно, распространенного у абнаую. Следующих детей у Заны тут же отбирали, чтобы не простудила. В итоге, у нее выжили две дочери — Гомаза и Коджанир — и два сына — Джанда и Хвит. Но лишь последний остался в селении и жил на виду у народа. А куда делись его братья и сестры, неизвестно. Хвит был дважды женат. Последний раз — на русской женщине Марии. От этого брака и родилась Раиса.

— Мне посчастливилось беседовать с последним очевидцем, — рассказывает Игорь Бурцев. — Местный долгожитель Зеноб Чокуа хоронил Хвита. Застал в живых и его мать. В то время был мальчишкой, но хорошо помнит Зану. И Хвита, который тоже вымахал под два метра, но был не столь шерстист. Его «записал на себя» последний любовник Заны — пастух по фамилии Сабекия. Сам умер в 30-е годы — сразу после переписи населения. Однако перед смертью сказал и жене, и своим восьмерым детям, мол, был грех. И он настоящий отец младшего ребенка Заны.

Рая — внучка «снежной женщины»

Лишь спустя много лет Бурцеву удалось получить от местных властей и родственников разрешение на раскопки. Он организовал экспедицию, вскрыл могилу Хвита и привез его череп в Москву. По просьбе западных коллег передал образцы на исследование в США и Европу.

Сколько лет прожила Зана и от чего умерла, неизвестно — скончалась в промежутке между 1880 и 1890 годами. Но до последних дней она не менялась внешне. Не поседела, не потеряла ни одного из зубов — белых, больших и крепких, сохранила физическую силу.

А говорить так и не научилась. Могла отрывисто вскрикивать, мычать, рычать. Когда радовалась, издавала тонкий металлический смех. И никогда не улыбалась.

ВМЕСТО КОММЕНТАРИЯ

Полоумная негритянка?

Коротко историю Заны описал даже Фазиль Искандер в своем произведении «Стоянка человека». И устами его героя Виктора Максимовича Карташова изложил, по сути, свою версию происхождения «снежной женщины». Мол, была она крупной, но умственно отсталой местной жительницей, которая сбежала в горы и окончательно там одичала.

— А лично меня смущает, — говорю я Бурцеву, — темная кожа Заны. Может, она была еще и негритянкой?

— Я проверял эту версию, которую, кстати, отстаивали сухумские этнографы, — отвечает Игорь Дмитриевич. — Действительно, еще при Петре I в Абхазию из Петербурга завезли несколько десятков «арапов» — так тогда называли выходцев из Африки. Их потомки до сих пор живы. То есть негры для Абхазии не диковинка. И очевидцы в один голос утверждали: «Мы знаем негров — видели. Нет, Зана точно не была негритянкой, она была вся волосатая и дикая».

— Шерсть, конечно, ключевой момент в причислении Заны к «снежным людям», — продолжаю я. — И вот что пишет по этому поводу Искандер: «Но и тут не исключено, что старики, рассказывавшие ученым о Зане, могли пойти на хитрость. Заметив страстное желание ученых, чтобы Зана оказалась покрытой шерстью, как и положено снежному человеку, они могли заверить ученых, что Зана была покрыта отличной шерстью, не хуже хорошей овцы».

— Живых свидетелей, увы, не осталось, — отвечает Бурцев. — Могила Заны не найдена. Пока я верю в те легенды, которые сам слышал.

Что ж, наконец-то поступило подтверждение легенд. Пусть хотя британских ученых. С почином, как говорится.

В горах Абхазии во второй половине XIX века обитала снежная женщина, потомки которой до сих пор проживают в одном из абхазских селений. По крайней мере так считают российские и британские ученые, которые провели генетический анализ останков, найденных в Абхазии. Исследование показало, что они принадлежат подвиду, представители которого наполовину люди и наполовину обезьяны. Иными словами, снежные люди, или йети.

Профессор Брайан Сайкс из Оксфордского университета, который проводил анализ, полагает, что ему в руки попали останки потомков Заны. Той самой снежной женщины, легенды о которой до сих пор ходят по городам и селам Абхазии. Правда, ученый считает, что Зана вовсе не мифическое, а самое настоящее существо.

Результаты впечатляют, - говорит Игорь Бурцев, кандидат исторических наук, директор международного центра гоминологии. Благодаря его работе научный мир узнал о Зане. Долгое время он пытался найти останки снежной женщины, но увы - ему это не удалось. Однако к частичному успеху ученый все-таки пришел. Он смог найти могилу одного из сыновей Заны - Хвита. Образцы его черепа Игорь Бурцев передал западным специалистам, в том числе и Брайану Сайксу.

kp.ru

Впервые научная общественность услышала о Зане в 1962 году. Тогда в абхазские горы забрел московский профессор Александр Машковцев. Ученому довелось выслушать не одну историю о диких обитателях здешних мест. Он пересказал услышанное историку и социологу, а также основоположнику криптозоологии Борису Поршневу. Тот пошел дальше и отыскал старцев, которые собственными глазами видели снежную женщину по прозвищу Зана. В то время очевидцам давно уже перевалило за сто лет, но память у них была хорошая.

Аксакалы поведали ученому такую историю. Дореволюционный предводитель Абхазии князь Ачба любил охотиться в лесах на горе Заадан. Уже не раз он встречал мохнатого верзилу, напоминавшего не то покрытого шерстью огромного человека, не то большую обезьяну. Князю стало любопытно, кто же бегает по его лесам, и он приказал поймать таинственного обитателя гор. Слуги не посмели ослушаться князя, проявив в поимке загадочного незнакомца находчивость и смекалку. Они повесили пропахшие потом штаны на дереве, и незнакомец не замедлил появиться. Пока он разглядывал свою находку, из засады выскочили охотники и связали незадачливого гиганта.

Незнакомец оказался вовсе не незнакомцем, а незнакомкой. Она была под два метра ростом, все тело покрывала густая темно-бурая шерсть. А где шерсть отсутствовала, проглядывала темно-серая кожа. Массивная и мускулистая в целом фигура сочеталась с тонкой голенью, а ступни были широкие и с длинными пальцами. На лице волос практически не было, но зато на голове росла черная шевелюра с курчавыми завитками. Она начиналась чуть ли не от бровей, а сзади гривой спускалась к спине. Глаза были красными, а нижняя часть лица выдавалась вперед.

kp.ru

Пленницу назвали Заной. Ачба решил подарить ее своему другу, князю Челокуа. А тот отдал снежную женщину другому князю - Эдже Генаба. Все аксакалы помнили. Он и привез подарок в селение Тхина на реке Мокви - в свои владения. Здесь-то и стали происходить странные вещи.

Местные утверждают, что Зана рожала не меньше пяти раз. Мохнатая обольстительница смогла очаровать не одного местного мужчину. А еще она очень любила плавать в горной речке - водные процедуры принимала по несколько раз в день. Впрочем, нельзя сказать, что Зана вела здоровый образ жизни. Во-первых, мужчины, а во-вторых, вино. Да, Зана пристрастилась к выпивке. Роковую роль сыграл князь - именно он привил своей пленнице пагубную привычку.

Первый раз я приехал в Тхину в 1975 году, - рассказывает Игорь Бурцев, - с целью отыскать останки Заны. Но никто не знал точно, где она похоронена, - старое кладбище почти было сровнено с землей. Зато мне показали могилу ее сына - Хвита, скончавшегося в 1954 году в возрасте 67 лет. И познакомили с его дочерью - Раисой Хвитовной, внучкой «снежной женщины». Она родилась в 1934 году. Работала почтальоном. «Бабушку в лесу нашли», - спокойно так говорила мне Раиса. У самой же - негроидные черты лица, чуть курчавые волосы и сероватая кожа.

kp.ru

Первенец Заны - согласно легенде, от князя - погиб сразу после рождения. Мамаша окунула его в ледяную воду, но малыш не выдержал столь сурового испытания. Впрочем, Зана не хотела причинить ему боль. Просто таким был ритуал, распространенный у абнауаю - именно так абхазцы звали снежного или лесного человека.

Следующих детей у Заны забирали при рождении. Опасались, что она застудит новорожденных. Так на свет появились две дочери - Гомаза и Коджанир и два сына - Джанда и Хвит. Но в селении остался только Хвит. Он жил у всех на виду, а вот что стало с его братьями и сестрами, неизвестно. Хвит был дважды женат. Во второй раз - на русской женщине по имени Мария, которая родила ему дочь Раису.

Мне посчастливилось беседовать с последним очевидцем, - рассказывает Игорь Бурцев. - Местный долгожитель Зеноб Чокуа хоронил Хвита. Застал в живых и его мать. В то время был мальчишкой, но хорошо помнит Зану. И Хвита, который тоже вымахал под два метра, но был не столь шерстист. Его «записал на себя» последний любовник Заны - пастух по фамилии Сабекия . Сам умер в 30-е годы, сразу после переписи населения. Однако перед смертью сказал и жене, и своим восьмерым детям, мол, был грех. И он настоящий отец младшего ребенка Заны.

kp.ru

В каком возрасте скончалась Зана, неизвестно. Известно только, что произошло это между 1880 и 1890 годами. Интересно, что с момента поимки до последних дней она практически не изменилась внешне и сохранила физическую силу. Хотя в старости, как рассказывал Игорь Бурцев, снежные люди обычно седеют, становятся сутулыми и морщинистыми.

К сожалению, Зана так и не научилась разговаривать. Но когда радовалась, то могла смеяться. Если же что-нибудь ее огорчало, то она мычала и рычала.

kp.ru

Впрочем, существует и другая версия насчет происхождения Заны. Ее выдвинул писатель Фазиль Искандер в рассказе «Стоянка человека». Один из героев произведения рассказывает, что снежная женщина была крупной и умственно отсталой местной жительницей, которая сбежала в горы и совсем там одичала.

Согласно же еще одному предположению, на котором настаивали сухумские этнографы, Зана - потомок африканцев, которых еще при Петре I завезли в Абхазию. Местных негров, кстати сказать, до сих пор можно встретить в абхазских селениях. В пользу такой гипотезы указывает и соображение, которое Фазиль Искандер приводит в своей книге. Согласно писателю, старики, рассказывавшие ученым легенду о Зане, увидели, что тем страстно хочется услышать рассказ именно о снежном человеке. Ну и заверили исследователей в том, что обитательница лесов действительно была покрыта шерстью.

Так или иначе, но потомки Заны продолжают жить в селении Тхина Очамчирского района Абхазии. Здесь их называют очо-кочи или абнаую.

Неандерталка неоднократно беременела от различных мужчин. Рожала без всякой помощи. Несла полоскать новорожденного в воде, хотя бы и ледяной. Но метисы не выдерживали этого лесного омовения и гибли. Позже люди начали вовремя отнимать у Заны новорожденных и выкармливать их...

...И вот четырежды совершилось чудо: два сына и две дочери Заны выросли людьми - полноценными людьми с речью и разумом, правда, обладавшими физическими и душевными странностями, но вполне способными к труду и общественной жизни.

04.04.2015 «Газета.Ru»

Британские генетики «подтвердили», что известная как «абхазский йети» Зана из Тхина являлась наполовину человеком и наполовину обезьяной, пишет The Times .

Статья рассказывает о житье самки реликтового гоминоида среди людей.

В летописи о снежном человеке упоминание существа по имени Зана занимает видное место. Историю Заны исследовали учёные А.А. Машковцев и Б.Ф. Поршнев. Зана - это пойманная и прирученная женщина-гоминоид. Она жила в конце XIX века, похоронена в селении Тхина Очамчирского района.

Многие долгожители этого селения, в частности за сто, Ламшацв Сабекиа (около 105 лет), его сестра Дигва Сабекиа (около 120 лет), Куона Кукунаа (около 120 лет), Алыкса Цвижба (около 130 лет), Шамба (около 100 лет) знали Зану и могли подробно описать. "Пожалуй, нет в окрестностях дома, - писал Б.Ф. Поршнев, - где не сохранились бы семейные воспоминания о Зане".

Дата и место поимки Заны точно не известны. Согласно одному варианту, за ней охотились в горных лесах Заадан, согласно другому - близ морского побережья нынешнего Очамчирского района или еще южнее - в нынешней Аджарии. В пользу Аджарии говорит кличка "Зана", что схоже с грузинским "занги" - темнокожий, негр. Когда ее связывали, Зана яростно сопротивлялась. Ее колотили дубинками, забили рот войлоком, надели на ноги бревно-колоду. Несколько раз ее перепродавали, прежде чем она оказалась собственностью дворянина Эдги Генаба, который отвез ее, связанную, в свою усадьбу в селении Тхина, что на реке Мокви в 78 километрах от Сухуми.

Сначала Генаба поместил Зану в очень крепкий загон из вертикальных бревен. Пищу ей спускали туда, не входя, так как она вела себя как дикий зверь. Зана вырыла себе в земле яму и в ней спала. В таком совершенно диком состоянии она оставалась первые три года. Но понемногу приручалась, и ее перевели в плетеную ограду под навесом в стороне от дома, где сперва держали на привязи, позже стали иногда отпускать на волю. Она не уходила далеко от мест, где получала пищу. В теплом помещении она находиться не любила, круглый год в любую погоду жила во дворе под навесом, где снова вырыла себе яму или нору для спанья. Любопытные селяне подходили к ограде, тормошили ее палками, которые она иногда с яростью вырывала. Детей и домашних животных отгоняла от себя, бросая в них камни и палки.

Кожа у Заны была черной или темно-серой, все тело ее с головы до ног и особенно в нижней части было покрыто черно-рыжеватыми волосами, но не очень густыми. У ступней волос почти не было. Ладони были вовсе без волос. На лице они были совсем редкие, небольшие. Зато на голове, как папаха, возвышалась свалявшаяся копна черных жестких, блестящих волос, гривой спускавшихся на плечи и спину.

Как все гоминоиды, Зана не обладала способностью говорить. За десятки прожитых тут лет не научилась произносить ни одного абхазского слова. Иногда она бормотала, издавала нечленораздельные звуки, а в раздражении - крики. Слух у нее был острый. Она шла на свое имя, выполняла кое-какие команды хозяина, побаивалась его окриков.

Зана была очень рослая, массивная: непомерно большими грудями, что вообще характерно для самок гоминоидов, свисавшими до живота, высоким толстым задом, мускулистыми руками и ногами, но голень от колена до лодыжки была странной формы - без утолщения посередине. Пальцы на руках были толще и длиннее человеческих, на ногах - могли широко раздвигаться. Когда она была раздражена, особенно отодвигался большой палец.

У нее было поразительное лицо. Оно пугало. Широкое, скуластое, с крупными чертами. Плоский нос, со вздернутыми большими ноздрями. Выдвинутая вперед нижняя часть лица наподобие рыла. Широкий разрез рта, крупные зубы. Неестественно выступающий затылок. На низком лбу волосы начинались от самых бровей - лохматых, густых. Глаза имели красноватый оттенок.

Иногда Зана неожиданно начинала смеяться, обнажая белые зубы. Никто не заметил, чтобы она улыбалась или плакала.

Сила и выносливость ее были огромны. Зана могла бежать быстрее лошади. Она переплывала бурную реку Мокви даже в разлив, а в холодном роднике, который до сих пор носит ее имя, купалась летом и зимой. Легко поднимала одной рукой и несла на голове в гору с мельницы пятипудовый мешок. Неуклюже, как медведь, лазила на деревья за фруктами, грецкими орехами.

Чтобы полакомиться виноградом, сдергивала на землю целую лозу. В жару ложилась вместе с буйволами в воду источника. По ночам уходила бродить по окрестным холмам. От собак и при иной необходимости оборонялась огромными палками. Странно обращалась с камнями: разбивала их, стуча друг о друга.

У людей Зана смогла научиться немногому, осталась полуприрученной. В дом иногда входила и даже к столу ее подзывали, но слушалась она только хозяина - Эдги Генабу, а женщины ее боялись и приближались, только когда она была в хорошем настроении. В раздражении и ярости Зана была страшна, кусалась. Хозяин умел ее успокоить. На детей не нападала, но пугала, и детей в округе стращали Заной. Лошади ее боялись.

Ела Зана все, что давали, в том числе мамалыгу, мясо, и всегда только руками. От вина приходила в хорошее настроение, затем засыпала обморочным сном. Спала она всегда в яме, ничем не прикрывалась, но любила закапываться в теплую золу от потухшего костра. Самое главное, чему Зану удалось научить - это высекать огонь из кремня на трут-лишайник и раздувать. Но дальше этого ее трудовое воспитание, в сущности, не пошло. Ее лишь выдрессировали выполнять несложные приказы словом или жестом: вертеть ручные жернова, принести дрова или воду из источника в кувшине, снести на водяную мельницу к реке и доставить оттуда мешки, снять хозяину сапоги. Вот и все. Зана не стала человеком. Но она стала матерью людей - и это самое удивительное в ее истории.

Неандерталка неоднократно беременела от различных мужчин. Рожала без всякой помощи. Несла полоскать новорожденного в воде, хотя бы и ледяной. Но метисы не выдерживали этого лесного омовения и гибли. Позже люди начали вовремя отнимать у Заны новорожденных и выкармливать их.

И вот четырежды совершилось чудо: два сына и две дочери Заны выросли людьми - полноценными людьми с речью и разумом, правда, обладавшими физическими и душевными странностями, но вполне способными к труду и общественной жизни. Старшего назвали Джанда, старшую дочь - Коджанар, вторую дочь - Гамаса (умерла в двадцатых годах XX века), младшего сына - Хвит (умер в 1954 году). Все они, в свою очередь, имели потомство, расселившееся по разным местам Абхазии. "Двоих из внуков Заны - сына и дочь Хвита от его второго брака с русской я навестил в 1964 г. в г. Ткварчели, где они работают на руднике, - пишет Борис Федорович. - Молва утверждает, что отцом Гамасы и Хвита был сам Эдги Генаба. Но их записали при переписи под другой фамилией. Показательно, что Зану похоронили на родовом кладбище семьи Генаба, что этих двух младших детей растила жена Эдги Генаба".

Гамаса и Хвит были люди могучего сложения, с темноватой кожей и некоторыми другими как бы негроидными признаками. Но они почти ничего не унаследовали от Заны из неандертальских черт: доминантным оказался комплекс человеческих признаков. Хвита, умершего в возрасте 65-70 лет, односельчане описывали как человека лишь с небольшими отклонениями от нормы. При темной коже и больших губах, волосы, в отличие от негроидной расы, были прямые, жесткие. Голова мала по отношению к размерам тела. Хвит сверх всякой меры был наделен физической силой, нравом несговорчивым, драчливым, буйным. В результате стычек с односельчанами у Хвита была отсечена правая рука. Однако и левой ему хватало, чтобы косить, справляться с колхозной работой, даже лазать по деревьям. Он обладал высоким голосом и хорошо пел. Дважды был женат, оставил троих детей. На старости перебрался из сельской местности в Ткварчели, где и умер, но похоронили его в Тхине, близ могилы матери - Заны.

Гамаса тоже, как и брат, была намного сильнее обычных людей. Кожа у нее была очень темная, тело волосатое. Лицо было безволосым, однако вокруг рта пробивалась растительность. Гамаса дожила лет до шестидесяти.

"С первого моего взгляда на внука и внучку Заны - Шаликуа и Тайю, - продолжает Борис Федорович свой рассказ, - врезалось впечатление незначительной темноватости кожи, очень смягченной негроидности облика. У Шаликуа необычайно сильные челюстные мышцы, за ним слава: может держать в зубах стул с сидящим человеком и при этом танцевать. Шаликуа наделен даром подражать голосам всех диких и домашних животных".

Это все, что узнал Борис Федорович Поршнев о Зане - реликтовом гоминоиде, палеоантропе, неандерталке (в народе - снежном человеке) и ее потомстве.

Источник: "Неандерталец жив?", Д. Виноградова,
Н. Непомнящий, А. Новиков

Рассмотрим случай скрещивания снежного человека с абхазами:

«Сам я не мог видеть Зану, - рассказал ему Аполлон Несторович Думава, старожил Тхины и бывший председатель сельсовета. - Она умерла за полвека до моего рождения. Но мои старшие родственники её помнили. Да и как забудешь такую соседку! Двухметрового роста, с длинными мощными руками, покрытыми шерстью, высокими, крутыми бёдрами, вызывавшими нескромные желания у местных мужиков, с отвисающими грудями, приплюснутым лбом, из-под которого пристально сверкали огромные красные глаза. Зана была «богатыркой» - играючи таскала к водяной мельнице 50-килограммовые мешки с зерном, подцепив их одной рукой».

Со слов отца, Аполлон Несторович сообщил, что Зану поймали[ Spoiler (click to open) ]
Ходила голой. Разговаривать не научилась, хотя на своё имя откликалась. Зана умела стягивать сапоги с ног своего хозяина Эдги Генабы, которому досталась после двух передариваний. И ещё мастерски подражала скрипу калитки, после чего по-детски радостно смеялась.
...и сексуальной партнёрши

Вокруг Заны жили далеко не ангелы. Местные жители поили её вином, «девушка» быстро хмелела, после чего проявляла мощную сексуальность. Любители побаловаться с ней всегда находились. Говорят, в ходе пьяных оргий Эдги Генаба учреждал приз для того, кто «оседлает» Зану. И призы не оставались без хозяев.

Родив первенца, Зана потащила его к источнику и стала промывать в ледяной воде. Младенец скончался. Такая же участь постигла второго её ребёнка. После чего жители Тхины догадались тотчас после родов отобрать новорождённого у незадачливой мамаши. Так дети начали выживать. Всего их выросло четверо - две дочери и два сына. Кого считать их отцами, не знали. Много лет спустя, накануне переписи населения, детей приписали Камшишу Сабекиа, который имел неосторожность признаться, что до свадьбы не раз «играл» с Заной.

Потомки

Односельчане прекрасно помнят сына Заны - Хвита. Двухметровый гигант с пепельно-серой, как у матери, кожей, густыми курчавыми волосами и пухлыми «вывернутыми» губами, он прожил в Тхине почти всю жизнь и умер в 1954 году, немного не дожив до 70 лет. Его хорошо помнит и Аполлон Думава. Хвит, как и его матушка, не любил детей - наглых, вечно лазавших в его сад за виноградом и грушами. Однажды Хвит повздорил с родственником и набросился на него. Защищаясь, противник пустил в ход мотыгу и рассёк Хвиту правую руку вдоль локтя. Её пришлось ампутировать. Аполлон Несторович вспоминает, как этот недюжинной силы человек вспахивал свой участок, наваливаясь на плуг одной левой рукой.

Лица Хвита и его сестры наследуют черты Заны. У старшей дочери Хвита Татьяны лишь глубокие глазницы выдают родство с бабушкой. А вот Раиса и её брат Шалико - бесспорные дети Хвита: те же мощные нижние челюсти, выпирающие скулы, пухлые губы, тёмная кожа.
Правнучки Заны:

А вот череп Хвита, который Кашницкий и Бурцев вместе с палеоантропологом Александром Беловым долго вертели в руках, лишь отчасти человеческий.


«Форма черепа, - поясняет Александр Иванович, - отличается от характерной для homo sapiens: у большинства современных людей череп имеет яйцеобразную форму, а этот - шарообразный. У Хвита высокие носовые кости, «убегающий» назад лоб, «лишняя» кость с горизонтальным швом на затылке, очень толстые, массивные стенки черепа, нижняя и верхняя челюсти выдвинуты вперёд. При жизни была мощная жевательная мускулатура.

Всё это позволяет предположить: череп имеет признаки аборигена Австралии, хотя принято считать, что люди такого типа никогда не жили в Евразии.

Посмотрите, зубы Хвита мощнее, чем у современного человека. Возможно, имелись промежутки между зубами, куда входили клыки противоположного зубного ряда. Это характерно для некоторых видов древних людей».

В рассказах очевидцев уж слишком много мелких подробностей и совпадений с другими описаниями описаниями снежных людей. Так что я склонен доверять этой информации. Более того, это не единственная история скрещивания людей и снежного человека.

Сам факт появления жизнеспособного потомства от такого скрещивания переворачивает с ног ан голову всю современную антропологию.
Во-первых, хорошо, что не рождаются дети от коз и овец, а то Кавказ был бы заселен натуральными сатирами и прочими уродами,
ну, а если серьезно, то похоже Ю. Д. Петухов в главном был прав. Современное человечество - это история смешения исходного белого вида современного человека с различными архантропами, которые и дали такое разнообразие рас и наций.

Дело было примерно так, в некоторый момент где-то в Евразии появляется современный белый человек. Его отличает отсутствие грубых волос на теле, утонченные кости, развитые лобные доли головного мозга, грациализация скелета, вероятно, вытянутый череп, то есть долихоцефалия, развитая речь. Эта новая сборка людей, хоть и была ослаблена в плане телепатии и продолжительности жизни, но имела огромное преимущество в интеллекте. Благодаря этому выселки из этих белых людей стали расселяться по соседним регионам. И если сейчас считается, что современный человек просто истреблял других гоминидов, то теперь из примера Заны видно, что истреблялась лишь часть особей, некоторых брали в плен, и даже скрещивались с ними. Теперь представим, одно племя осталось на месте, как было белым так и есть, обычные люди европейского вида, но их родственники ушли в другие края и смешались там с архантропами, получили человекообразное потомство, эти новые люди могли говорить, были умнее архантропов, но они уже не были такими, как исходное племя. Черты обезьян проявлялись в их внешности, поведении, физиологии. И чем дальше уходили и смешивались люди, тем менее они становились похожими на исходный белый тип современного человека. Стоит заметить, что не только самки архантропов попадали в лапы людей, но и наоборот, женщины попадали в лапы диких людей, не говоря уже о помесях.

Подобные новости не очень хороши для негров. Ведь, на чем сегодня держится мнение, что негры и люди - это один вид. На двух вещах. Первое - негры и белые могут иметь жизнеспособное потомство, то есть нет гибридизации. Но как мы видим, генетика гоминидов была так спроектирована, что мы могли смешиваться с палеоантропами, которые уж точно не были людьми, даже говорить не могли по антропологическим причинам (а обезьяны выжили только потому, что человек не смог их осеменить). Второй аргумент за негров был в гаплогруппах, которые вроде бы показывают, что все мы из Африки. Но что если и у палеоантропов тоже были такие же гаплогруппы, то есть то дерево гаплогрупп, что сегодня построили генетики, корнями уходит намного глубже, чем время появления современного человека. Беда еще и в том, что это самое появление не обязательно должно было оставить мутацию в игрек хромосоме. То есть невозможно определить гаплогруппу первого белого человека. Ибо их могло быть несколько. Но в принципе, из сегодняшней картины гаплогрупп очевидно, что настоящими людскими являются только гаплогруппы R. Только они имеют прямую восходящую линию только из человеческих мужчин.

И посмотрев на карту расселения гаплогрупп R, мы примерно и сможем определить колыбель современного человечества.

Предполагается, что гаплогруппа R могла зародиться где-нибудь на северо-западе Азии между 30 000 и 35 000 лет назад.

Но не стоит бежать тестировать свою хромосому на принадлежность к этой гаплогруппе. Даже если у вас R, то ваш очень далекий предок мог согрешить с одной из многочисленных в то время Зан. И наоборот, согрешившая с палеоантропом в очень далеком прошлом ваша пра-пар-пра-...-бабка могла добавить лишь одну каплю крови палеоантропа в ваш генофонд. И хоть вы и будете по прямой восходящей линии палеоантроп, но все остальные гены могут быть человеческими. Гаплоруппа тут полезна лишь для выяснения картины зарождения и распространения белого человека.

Далее, мы видим, что в Африке и Восточной Азии R уже практически не встречается. Однако, все эти люди есть помеси, иначе они просто не смогли бы говорить. Но степень смешения очень сильна. Это можно объяснить несколькими факторами. Во-первых, эти регионы находятся на большом расстоянии от ядра белого человечества. Пока род дойдет до Тихого океана он уже тысячи раз смешается с палеоантропами, Второй момент, и Африка и ЮВ Азия не имели широких каналов подпитки свежей белой кровью. Поэтому экспедиции белых были редки и оказывались в меньшинстве. Третий момент, исходное население палеоантропов было в этих краях намного более многочисленным, благодаря обильной фауне и флоре. Четвертый момент, условия жизни в тамошних местах и сегодня для белого человека менее комфортны, также было и тогда, только еще хуже, без современных технологий чисто белые проигрывали в конкуренции метисам. Их косили и болезни и климат. Но повторюсь, так или иначе, но генетика белых смогла вытянуть тамошних гоминидов до нынешнего уровня. И конечно же была черта метисизации, своеобразный тест на человечность. Совсем уж дикие люди не могли говорить, и их шансы на выживание сразу в разы уменьшались, подобные особи вымывались, выживали как свободные люди лишь те помеси, что могли говорить. Но все же архантропные черты повлияли на речь человека, его голос и тембр в тех местах очень сильно деформирован. Метисы придумывали себе удобные для их деформированного речевого аппарата языки и звуки для общения, которые сильно удалились от исходной речи белого человека.

В итоге подавляющее количество архантропов было убито и ассимилировано белыми людьми и их метисами. Но кое-кто остался. В совсем уж глухих лесах, горах длительное время сохранялись группы палеоантропов. Одной из которых и была Зана, удачно ассимилированная грузинами. То есть можно предположить, что жители гор и других укромных мест имеют бОльшею долю генетики от палеоантропов, чем жители равнин, ибо смешивались с ними совсем недавно. Так что кавказцы, баски, жители балкан, тибетцы и другие горные жители могут в себе нести бОльшие по сравнению с другими людьми примеси палеоантропов.

Сколько видов палеоантропов смешалось с людьми. Трудно сказать. Но как минимум три-четыре. Это грубо говоря, предки монгольской расы, австралоиды и негроиды, а у негроидов можно еще выделить бушмен.

Теперь к узким моментам. Так если остатки палеоантропов все еще бегают по лесам, чего ж их тогда всех не выловили и не показывают общественности. И второй момент, судя по всему, численность этих гоминидов должна быть очень низкой, ниже, чем нужно популяции для выживания.

Я попробую объяснить эти казалось бы серьезные аргументы. Вернемся к Зане и её потомкам.

"Александр Белов обращает внимание на бугристую поверхность черепа. Некоторые отделы мозга работали с особым усилием. К примеру, Хвит отлично анализировал зрительную информацию, превосходно ориентировался в пространстве. Зато лобные зоны, отвечающие за логику и аналитическое мышление, действовали слабее. А хорошо развитая зрительная кора говорит о его эмоциональной возбудимости и, возможно, "паранормальных способностях".

Был ли сам Хвит телепатом - неизвестно. Зато сохранились рассказы о том, что даром предвидения отличалась его мать Зана, потому-то её долго и не могли поймать. Не исключено, что эти способности передались и её потомкам.

Роберт Какубава, правнук Заны, рассказал Савелию Кашницкому, что его мама Раиса Хвитовна обладала феноменом кожного зрения. Ей завязывали глаза, расстилали перед ней на полу газету. Рая снимала обувь, ставила ступни на газету и без запинки читала текст."

так что нынешние экстрасенсы могут быть далекими потомками снежных людей, просто в них так удачно совпали хромосомы, что появились некоторые черты снежного человека.

Выходит, что несмотря на слабые интеллектуальные способности снежные люди обладают рядом преимуществ. У них не был убран телепатический интерфейс, они могут по свидетельства очевидцев, внушать человеку страх (хорошо, что убивать не могут), они чувствуют как и многие животные страх и другие чувства и эмоции людей.

Но несмотря на все эти фишки их бы все равно ловили. Дело в другом, если такие экземпляры как Зана попадут в руки общественности, то тут рухнет не только современная антропология, но и другие научные взгляды на мир. Телепатия будет доказана и люди попробуют вывести человека телепата, который уж точно сможет добраться до брахманов. Вот поэтому все достоверные свидетельства тщательно затираются, а сам феномен дискредитируется в общественном сознании.

Ну, а выживать малыми популяциями они могут потому...

что не стареют. таже Зана практически до самой смерти сохраняла свои физические кондиции, у нее не выпадали зубы или волосы. Умерла она в таком случае либо не своей смертью, либо от болезни, например гриппа.

Резюмирую, снежные люди могут быть ключом для человечества в мир бессмертия и экстрасенсорики.